В кассационной жалобе оспаривалось продление ареста на имущество.
Суд пришел к выводу, что разрешая вопрос о сохранении ареста, наложенного на имущество осужденного и третьих лиц, в нарушение требований ч.ч. 1 — 3 ст. 115, ч.1 ст. 297 УПК РФ суд первой инстанции:
— не установил срок наложения на имущество третьих лиц;
— не определил перечень имущества, на которое сохранён арест, при этом не учёл, что срок ранее наложенного ареста на имущество истёк, то есть до вынесения приговора;
— не дал оценки доводам стороны защиты о том, что фактическая принадлежность имущества третьих лиц, в том числе ООО, осужденному не установлена; материальная ответственность на третьих лиц за действия обвиняемого не возлагалась;
— не проверил сведения об остатках денежных средств на счетах, не дал оценки соразмерности стоимости имущества, на которое сохранён арест, причинённому преступлением ущербу и доводам стороны защиты о сохранении ареста на денежные средства в сумме 91 378 386 рублей 11 копеек при удовлетворении исковых требований в сумме 66 156 118 рублей, непроведении оценки арестованного автотранспорта;
— постановил сохранить арест, наложенный на имущество осужденного и третьих лиц, до принятия решения о возмещении материального ущерба, не конкретизировав, каким органом будет вынесено решение и в отношении какого ущерба;
— по ходатайству стороны защиты приобщил и исследовал документы, имеющие, по мнению стороны защиты, значение для определения права собственности на арестованное имущество но не дал им оценки, несмотря на наличие версии стороны защиты о том, что имущество не принадлежит обвиненному.
В этой части приговор отменен, дело направлено в суд первой инстанции.
Из жалобы: ссылаясь на положения ч. 1 ст. 10 УК РФ, п. 14 ст. 1 и п. 1 ст. 3 Федерального закона от 06.04.2024 № 79-ФЗ и правовую позицию Конституционного Суда РФ, изложенную в Постановлении № 24-П от 19.11.2013, установленные по делу обстоятельства, указывает, что с 17.04.2024, до рассмотрения апелляционных жалоб на не вступивший в законную силу приговор, крупным размером в статье 199 УК РФ признана сумма налогов, сборов, страховых взносов, превышающая за период в пределах трех финансовых лет подряд 18 750 000 рублей, в связи с чем, инкриминируемое деяние не образует состава преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 199 УК РФ.
Выводы суда: действия осужденного с момента внесения указанных изменений в уголовный закон и до момента принятия судом апелляционной решения, — 13.05.2024, перестали быть преступными и не образовали состава преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 199 УК РФ. Приговор и апелляционное постановление отменены, дело на основании ч. 2 ст. 24 УПК РФ прекращено.
Из жалобы: суд апелляционной инстанции необоснованно отказал в прекращении уголовного дела за истечением сроков давности уголовного преследования.
Выводы суда: обоснованно принято во внимание то, что от имени ООО в налоговый орган были поданы уточненные декларации, исходя из содержания сведений в которых был исчислен неуплаченный налог, то есть установлены признаки состава преступления. Поэтому правильно суд указал на исчисление сроков давности с даты подачи последней уточненной декларации.
Из жалобы: суд не дал надлежащую оценку доводам стороны защиты об отсутствии доказательств предварительного сговора между осужденными, которые являлись уполномоченными лицами на подписание документов в разные периоды; ссылка суда на наличие между ними брачных отношений о совершении ими преступления в соучастии не свидетельствует.
Выводы суда: наличие сговора на совершение преступления между обвиняемым и установленным лицом констатировано не только исходя из наличия между ними брачных отношений. Принято во внимание, что осужденный после ухода с поста генерального директора и из числа учредителей фактически выполнял обязанности руководителя организации, наряду с генеральным директором Общества – установленным лицом, а в период нахождения его в указанной должности установленное лицо также фактически выполняло обязанности руководителя организации, что подтверждается, в том числе, результатами налоговой проверки, протоколом осмотра регистрационного дела, где установленное лицо в приложении к договору об использовании электронных документов указано как руководитель, который имеет электронную подпись, в тот период, когда в должности генерального директора находился осужденный. Кроме того, о том, что он и установленное лицо действовали совместно и согласованно также свидетельствует нахождение последних в браке, наличие совместного семейного бизнеса на протяжении нескольких лет, совместное создание общества и сменяемость друг друга на должности исполнительного органа, идентичность способов совершения преступления, независимо от того, кто именно официально руководил обществом, согласованные действия по переуступке их совместным малолетним детям недвижимого имущества, на которое может быть обращено взыскание, в течение июля 2020 года, то есть после проведения налоговой проверки.
Из жалобы: ООО реализовывал детские товары, т.е. является плательщиком НДС по ставке 10 % (п. 2 ч. 2 ст. 164 НК РФ); в заключении эксперта не указано, по какой ставке исчислена сумма недоимки по НДС; допрошенный эксперт данный вопрос не смог прояснить надлежащим образом; в постановлении о привлечении в качестве обвиняемого, обвинительном заключении и приговоре ошибочно указана ставка в размере 18 %.
Выводы суда: эксперт допрошен в суде с участием стороны защиты и пояснил, что сумма налога исчисляется в два этапа, при первом этапе налогоплательщик исчисляет сумму НДС, после чего во втором этапе реализует свое право уменьшить эту сумму; в отношении ООО были установлены нарушения не на первом этапе, т.е. при исчислении суммы налога, подлежащего уплате, а на втором этапе – при определении суммы налоговых вычетов, ввиду чего применение какой-либо ставки налога не требовалось; им не корректировалась сумма налога, которую ООО исчислило по соответствующим ставкам; для подтверждения реализации товара он использовал данные регистров налоговой отчетности, которую отразило ООО; если товар находится в остатках на складе, то он пока не может повлиять на налоговые обязательства, повлияет лишь в следующих периодах и это учитывалось им, в связи с чем установленная им сумма недоимки ниже чем у налогового органа.
Из жалобы: снять арест с имущества стоимостью в разнице суммы в исковом заявлении и суммой стоимости арестованного имущества.
Выводы суда: сохранение ареста при том, что собственникам запрещено не пользование имуществом, а лишь заключение сделок, направленных на его отчуждение или обременение, чрезмерным ограничением их прав не является. Решение же вопроса на какое именно из арестованного имущества будет наложено взыскание, в компетенцию суда кассационной инстанции при рассмотрении настоящего уголовного дела не входит, поскольку рассмотрение гражданского иска передано на рассмотрение в порядке гражданского судопроизводства.
Из жалобы: суд, признав лицо виновным по п. «б» ч. 2 ст. 199 УК РФ, уклонился от принятия решения по обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 199.2 УК РФ. Полагает, что суд должен был вынести оправдательный приговор по данной статье, поскольку обвинение было в совершении двух самостоятельных преступлений, а умысла на сокрытие имущества не было.
Выводы суда: обоснованно сделан вывод об излишнем вменении преступления, предусмотренного ч.2 ст. 199.2 УК РФ, поскольку действия по заключению соглашений об уступке прав требования по договорам направлены на уклонение от уплаты налогов, и образуют субъективную сторону преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 199 УК РФ. В соответствии с законом в случаях, если подсудимый совершил одно преступление, которое ошибочно квалифицировано несколькими статьями уголовного закона, суд в описательно-мотивировочной части приговора должен указать на исключение излишне вмененной подсудимому статьи уголовного закона, приведя соответствующие мотивы.
Из жалобы: суд незаконно сохранил арест, наложенный на дебиторскую задолженность, так как срок ареста не продлевался, правовых оснований для его сохранения на момент вынесения приговора не имелось.
Выводы суда: оснований для снятия ареста с имущества в виде дебиторской задолженности нет, сохранение ареста необходимо для обеспечения возможности удовлетворения исковых требований в порядке гражданского судопроизводства.
Квалификация действий по п. «а» ч. 2 ст. 199 УК РФ как совершенные группой лиц по предварительному сговору не оспаривались. Обоснованно утверждалось, что один из участников не может расцениваться как исполнитель налогового преступления, поскольку перечень его полномочий в указанном юридической лице, дающий основания для его ответственности за налоговое преступление в постановлении о привлечении в качестве обвиняемого не приведён. Применительно к уголовному делу все работы, которые должно было выполнить обществом выполнены и приняты заказчиком. Осужденный уволен с 2015 года и не имел отношения к организации, кто от его имени подавал налоговые декларации — не установлено.
Из жалобы: согласно распоряжению Правительства РФ от 22.03.2023 проведение судебных экспертиз по уголовным делам, связанным с неуплатой налогов и сборов должно проводиться в государственных экспертных учреждениях, тогда как экспертиза по настоящему делу проведена в АНО.
Вывод суда: нормативное регулирование относительно экспертных учреждений, где допускается производство экспертизы по налоговым преступлениям, установленное распоряжением Правительства РФ от 22.03.2023 № 672-р «О внесении изменений в перечень видов судебных экспертиз, проводимых исключительно государственными судебно-экспертными организациями, утв. распоряжением Правительства РФ от 16.11.2021 № 3214-р», осуществлено после производства экспертизы.
Ранее суды не нашли оснований для квалификации действий трех лиц как предварительный сговор группой лиц, осудив одного по по ч. 3 ст. 33, п. «б» ч. 2 ст. 199 УК РФ, другого — по ч. 5 ст. 33, п. «б» ч. 2 ст. 199 УК РФ, исполнителя по п. «б» ч. 2 ст. 199 УК РФ. В этой части судебные акты не оспаривались.
Из жалобы: судом апелляционной инстанции не была принята во внимание дата окончания совершения преступления – 28.03.2019, указанная в приговоре, а указано на дату последней уточненной декларации, содержащей заведомо ложный сведения, – 26.08.2019, в связи с чем сделан ошибочный вывод о том, что срок давности уголовного преследования не истек.
Выводы суда: утверждения о том, что срок давности привлечения осужденных к ответственности необходимо исчислять не с 26.08.2019 (дата подачи последней уточненной декларации, содержащей заведомо ложные сведения), а с 28.03.2019 (срок уплаты налога), основаны на неверном толковании уголовного закона. Согласно разъяснениям в п. 4 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 26.11.2019 № 48 «О практике применения судами законодательства об ответственности за налоговые преступления», поскольку срок представления налоговой декларации и срок уплаты налога могут не совпадать, моментом окончания преступления, предусмотренного ст. 199 УК РФ, следует считать фактическую неуплату налога в срок, установленный законодательством о налогах и сборах. Таким образом, преступление, предусмотренное ст. 199 УК РФ, по смыслу ст. 29 УК РФ может быть квалифицировано как оконченное лишь по истечению срока, установленного законом для уплаты соответствующего налога.
Из жалобы: эксперту не предоставлены документы, подтверждающие расходы ООО в виде уплаты НДС, необходимые для правильного исчисления неуплаченных налогов, хотя представитель ФНС сообщил об их наличии; принятие экспертом данных сведений во внимание привело бы к снижению инкриминируемой суммы НДС.
Выводы суда: эксперту после его ходатайства представлены сведения из книги покупок и книги продаж ООО за 1, 2, 3, 4 кварталы 2016 года и 2, 3, 4 кварталы 2018 года, в предоставлении сведений, касающихся работ и услуг, хотя и отраженных в учетах ООО, как выполненных иными организациями, но фактически выполненных собственными силами, либо силами лиц, не являющихся плательщиками НДС, а также сведений о фактически не приобретенных товарах (материалах), хотя и отраженных в учетах ООО, было верно отказано.
Выводы суда: приобщенные стороной защиты к материалам уголовного дела заключения специалиста – рецензии заключения эксперта в силу закона не могут являться экспертными заключениями, поскольку действующее уголовно-процессуальное законодательство не предусматривает возможности оценивания специалистом доказательств, т.к. он не является субъектом доказывания, не относится ни к стороне обвинения, ни к стороне защиты; представленное стороной защиты заключения специалистов не только названы рецензиями, но и фактически являются таковыми, не отвечают требованиям, предусмотренным ст. 80 УПК РФ, поскольку действующее уголовно-процессуальное законодательство не предусматривает возможности рецензирования специалистом заключений экспертов, а также оценки им доказательств.
Арест, наложенный на имущество осужденного, правомерно сохранен до разрешения гражданского иска.
Из жалобы: ссылаясь на положения ст. 88, 100, 101 НК РФ, отмечает, что сами по себе результаты выездной налоговой проверки, которые впоследствии легли в основу решения налогового органа, признанного недействительным судебным актом арбитражного суда, в силу ч. 2 ст. 17, ст. 87, 88 УПК РФ не отвечают критериям достаточности для вывода о виновности.
Выводы суда: принятие арбитражным судом решения о недействительности решения налогового органа само по себе в отдельности не может свидетельствовать об отсутствии в действиях состава преступления. Предметом проверки в арбитражном суде являлось только решение налогового органа, которое отменено по основаниям недоказанности обстоятельств, указанных в решении налогового органа. Выводы о виновности и фиктивности хозяйственных отношений между юридическими лицами сделаны с учетом иных доказательств, не являющихся предметом разбирательства в арбитражном суде, в процедурах, установленных уголовно-процессуальным законом.
Из жалобы: вопреки распоряжению Правительства РФ от 22 марта 2023 года № 672-р экспертиза проведена негосударственным учреждением.
Выводы суда: согласно п. 3 распоряжения Правительства Российской Федерации от 22 марта 2023 года № 672-р «О внесении изменений в перечень видов судебных экспертиз, проводимых исключительно государственными судебно-экспертными организациями», указанный перечень дополнен экономической (налоговой) экспертизой, вступающими в силу с 1 июля 2024 года. По данному уголовному делу экспертное исследование назначено и проведено в 2021 году.
Из жалобы: ответственность за неуплату которых нес предыдущий генеральный директор, который заключал договоры, подписывал акты выполненных работ, оплачивал их, включал в соответствующие налоговые декларации и подписывал их.
Выводы суда: доказательства, представленные стороной защиты, в том числе показания осужденного, также были оценены в полном соответствии с требованиями ст.88 УПК РФ.
Приговор в отношении нескольких лиц по по п. «б» ч. 2 ст. 199 УК РФ, по ч. 3 ст. 33, п. «б» ч. 2 ст. 199 УК РФ, по ч. 5 ст. 33, п. «б» ч. 2 ст. 199 УК РФ без признака «группа лиц по предварительному сговору» оставлен в силе.
Из жалобы: суд необоснованно не применил ст. 39 УК РФ, поскольку осуженный действовал в условиях крайней необходимости, ООО осуществляло деятельность, связанную с повышенной опасностью, эксплуатацией железной дороги, а также со строительством железнодорожных объектов, и денежные средства расходовались на поддержание объектов строительства и для эксплуатации железной дороги. Не дана оценка произведенным выплатам, в том числе за счет личных денежных средств, и их целевому (чрезвычайному) расходованию для предотвращения техногенных катастроф и социальных волнений, поскольку все денежные средства были направлены на выплату заработной платы, закупку материалов и выполнение работ, поддерживающих безопасность функционирования железнодорожных путей.
Выводы суда: действия по сокрытию денежных средств путем их перевода на расчетные счета подконтрольных ему организаций не были направлены на предотвращение или устранение какой-либо опасности или аварии, в том числе связанных с опасностью для жизни и здоровья людей. Невыплата заработной платы сама по себе не может рассматриваться как опасность, непосредственно угрожающая личности и правам лица, охраняемым законом интересам, как свидетельство наличия обстановки крайней необходимости. Выплата заработной платы и осуществление производственной и хозяйственной деятельности организации не являются основаниями для оправдания сокрытия получаемых денежных средств от дебиторов с целью избежать их перечисления в бюджеты в счет погашения задолженности по налогам, сборам и страховым взносам. Более того, ООО не являлось градообразующим предприятием, от экономической и производственной деятельности которого зависело экономическое и финансовое благополучие населения, остановка производственного цикла которого повлекла бы тяжкие последствия.
Выводы суда: доводы о том, что течение срока давности привлечения по каждому произведенному платежу должны исчисляться самостоятельно являются несостоятельными поскольку действия охватываются единым умыслом, совершены по истечении срока, установленного в требовании об уплате налога, и должны рассматриваться как длящееся преступление.
Из жалобы: осужденная не имела отношения к управлению АО, не являлась бенефициаром, преступная схема ухода от налогообложения была создана учредителем и главным бухгалтером.
Выводы суда: осужденная, являясь руководителем АО, используя фиктивный документооборот с ООО, предоставила в налоговый орган декларации по НДС за 2, 3, 4 кварталы 2016 года, а также декларацию по НПО за 2016 год с уменьшенной налогооблагаемой базой, отнеся к расходам затраты по фактически не оказанным услугам, а также предоставила декларации, где неправомерно приняла к вычету налог на добавленную стоимость от подрядной организации.
